ОПАЛЬНЫЙ ПОБЕДИТЕЛЬ РАКА

Держу в руках необыкновенный альбом фотографий. В нем собраны снимки разных людей — молодых и старых, мужчин, женщин, детей. И рак у них был совершенно разный — легких, молочной железы, матки, прямой кишки и т.д. Их объединял неутешительный прогноз. Но все они, большей частью здравствующие и поныне, были 5, 10, 20 лет назад «онкобезнадежными» пациентами профессора Валентина Ивановича ГОВАЛЛО. Иммунолог, доктор медицинских наук, он недавно награжден медалью Международного биографического центра в Кембридже как выдающийся ученый. На его счету получившие широкое признание за рубежом методы диагностики и препараты из плаценты, более 350 научных работ, 19 книг по иммунологии и иммунотерапии рака, в частности. Естественно, что и разговор наш — о раке.

«ЗОЖ»: Расскажите, пожалуйста, о природе рака, как он появляется?

ГОВАЛЛО: Наш организм представляет собой многоклеточную систему, которая способна выдерживать колоссальные перегрузки и восстанавливаться. Но если нарушается взаимосвязь составляющих ее компонентов, эта биологическая конструкция разрушается. Однажды какая-то из клеток восстает против всего конгломерата и начинает жить по своим законам, вызывая необратимые последствия, заканчивающиеся гибелью человека. Рак — это своего рода расплата за многоклеточность, ведь ежедневно наш организм обновляется, а параллельно идет процесс мутации. Аномальные элементы обычно уничтожаются иммунными механизмами, но некоторым клеткам-ослушникам удается отстоять свою самостоятельность и вырваться на волю.

«ЗОЖ»: И какие же причины провоцируют такой бунт?

ГОВАЛЛО: Они весьма многообразны. Это может быть радиация, ультрафиолетовое облучение, травмы, онкогенные вирусы, химические канцерогены, ионизированное излучение.

«ЗОЖ»: А чем отличается раковая клетка от остальных?

ГОВАЛЛО: Переставая подчиняться общим для всех элементов тела командам, эта клетка начинает неупорядоченно размножаться, копируя себя. Подобные же свойства передаются ее потомству, дочерние клетки разносятся током крови и лимфы в отдаленные участки тела, образуя метастазы.

Автономный рост, агрессивность — вот главные отличия раковых клеток от других.

Второе отличие раковых клеток состоит в упрощении их строения и потере функциональных качеств. Это своего рода развитие вспять — обратное эволюционному, регресс. Мутанты как будто «впадают в детство» и переходят на бескислородное дыхание, обращаясь к более древнему способу добывания энергии.

Свои потребности в энергии такая клетка восполняет за счет глюкозы. При этом много энергии пропадает.

«Сластена» не только отлавливает глюкозу, но и перехватывает нуклеиды, белки, азотные элементы, витамины. Чем богаче питание человека, тем более полноценное меню получает опухолевая клетка. Она постоянно побеждает нормальных сестер в конкурентной борьбе за усвоение полезных молекул. Это особенно важно помнить тем, кто старается лучше и разнообразнее накормить больного. Даже биологически активные вещества, содержащиеся в женьшене и мумиё, поглощаются раковыми клетками успешнее, чем нормальными.

Опухоль, как насос, перекачивает поступающий с пищей азот, отбирая его у мышц. Со временем мускулатура больного атрофируется, свою массу теряет даже сердечная мышца.

Еще одна особенность опухолевых мутантов связана с нарушением дистанций между клетками, деление которых обычно строго упорядочено. Раковые клетки не соблюдают правил регулировки, сцепления и торможения, они не подчиняются общим законам. А их «самостийность» позволяет захватывать соседние области, причем агрессоры прорастают в других тканях избирательно. Замечено, что рак молочной железы вызывает метастазы в легких или костях, рак бронхов — в нервных клетках. Злокачественные клетки образуются и путем слияния со здоровыми. Эта «гибридизация» спасает их от истребления лимфоцитами крови, которые обычно выполняют защитные функции.

«ЗОЖ»: А при чем же здесь развитие вспять?

ГОВАЛЛО: Сделаю небольшое отступление.

Чтобы шло развитие эмбриона, его ткани должны защищаться от материнского иммунитета. Защита обеспечена тем, что выделяемые тканями белки при нормальной беременности частично блокируют иммунитет и препятствуют родительским реакциям отторжения, пока плод созревает. В балансе иммунных и блокирующих факторов активную роль играет плацента. За счет такого сложного взаимодействия обеспечивается активизация генов, особенно в ранний период развития плода.

Оказалось, что подобно эмбриональным опухолевые клетки синтезируют такие же белки, которые «гасят» иммунные реакции организма. Однако в отличие от условий, в которых развивается эмбрион, ничто не тормозит действия этих белков.

Словно воры в чужом доме, они отключают сигнализацию. Происходит местное расстройство иммунитета, а рак, как диверсант, действует в обход защитников организма — лимфоцитов. Происходит деградация тканей.

«ЗОЖ»: А что вы скажете по поводу раковых последствий при трансплантации различных органов? Ведь эйфория по этому поводу уже продолжается несколько десятков лет.

ГОВАЛЛО: Да, рак, как цепной пес, преследует трансплантацию. Мне приходилось принимать участие во многих операциях, связанных с трансплантациями. Исследователи долго не могли понять, в чем дело, списывая неудачи то на несовершенство хирургического мастерства, то на чрезмерное подавление иммунитета больных. И когда в 60-х годах в Центральном институте травматологии и ортопедии мне разрешили открыть лабораторию иммунотерапии, отношение к этой неизведанной области было более чем скептическим.

Ну, представьте себе: в ЦИТО лежат больные с патологией костной системы, которая развивается со скоростью курьерского поезда и быстро дает метастазы. Хирург проводит блестящую операцию, удаляет пораженный участок, заменяет его трансплантатом. Пациент выписывается, а спустя какое-то время — вдруг рецидив. К 1970 году стало ясно, что трансплантация сердца или почки многократно повышает риск развития опухоли.

«ЗОЖ»: А разве химиотерапия не помогает? Мне приходилось слышать, что злые языки называли онкологический центр «Блохинвальдом» именно за нехирургические направления — химиотерапию и радиологию, хотя их официально признают основными. Да и до сих пор люди платят тысячи долларов за подобные курсы в надежде на исцеление.

ГОВАЛЛО: К сожалению, химиотерапия нередко приводит в тупик. А нынешняя практика ее применения, на мой взгляд, часто преступна. Фирмы, выпускающие химические препараты, поставляют больным свои изделия по цене от 2 до 10 тысяч долларов с помощью нанятых врачей! Между тем последствия химиотерапии, несмотря на временную ремиссию, неизбежно ускоряют смертельный исход. И не зря ученые во всем мире заняты поисками альтернативных способов лечения.

В нашей крохотной лаборатории — а это были две палаты по 4 человека — мы продолжали попытки применения различных методов иммунотерапии. Однажды ко мне обратился врач из первой туберкулезной больницы на Стромынке А.В. Дубровский, с которым мы сотрудничали. У него было двое пациентов из Крыма — муж и жена Шиманские, у обоих — плоскоклеточный рак легкого. Удалить опухоль до конца не удалось, хирург боялся пережать сонную артерию. Словом, оба были обречены.

Наступил знаменательный для меня день — 24 декабря 1975 года. Тогда я впервые попробовал ввести больным экстракт плаценты, полученный после родов. Ведь иммунологический щит очень похож на продукты плаценты. Оставалось надеяться, что белки вакцины сумеют разблокировать защитные силы организма, и хозяйские лимфоциты помешают новообразованным кровеносным сосудам опухоли прорастать дальше. То есть вакцина была направлена не против опухоли, а против ее блокираторов, открывая тем самым лимфоцитам доступ к раковым клеткам.

Через три месяца не только метастазы растаяли, но от опухоли не осталось и следа. В 1980 году мы демонстрировали этих бывших раковых больных в обществе грудной хирургии. Кстати, женщина эта умерла через 8,5 лет не от рака, а от сердечного приступа, а муж продолжал здравствовать.

«ЗОЖ»: Общеизвестно, что в борьбе с раком ключевое место принадлежит диагностике. Чем раньше обнаружена болезнь, тем больше шансов на излечение. Но что-то не доводилось слышать о своевременном выявлении злокачественных новообразований. Что скажете по этому поводу?

ГОВАЛЛО: Ну, сколько раз организм самостоятельно выходил победителем рака, остается неизвестным. Сегодняшняя диагностика, увы, лишь констатирует факт появления болезни. Ведь даже точечная тень на рентгеновском снимке свидетельствует о числе злокачественных клеток с шестью нулями. А необратимая критическая масса достигается при 15–30 тысячах клеток. Когда опухоль становится клинически очевидной, она уже сформировалась и синтезировала продукты своей жизнедеятельности.

Диагностика ранних стадий развития рака, и тем более онкологической предрасположенности,— труднейшая медицинская задача, поскольку рак «не болит». Оказалось, однако, что решение есть. Лимфоциты больных раком выглядят более крупными, чем у здоровых людей. И у подавляющего большинства тех, кого в дальнейшем поражал рак, отмечалось увеличение размеров лимфоцитов. Клетки крови как бы давали сигнальный звонок, когда другие иммуногенные реакции еще молчали. Так был открыт элементарный диагностический тест — по простому мазку крови стало возможным оценить размеры белых клеток и, следовательно, онкогенный риск. Этот простейший метод диагностики мы с сотрудницей лаборатории Н.Н. Ефимцевой предлагали, когда грянула чернобыльская катастрофа. Сколько людей можно было бы тогда спасти!

Результат? Да никто не слушал какую-то там микролабораторию. Что значил наш голос по сравнению с мощным противодействием государственного монстра — онкоцентра, способного задавить своих соперников любыми средствами.

Не хочется даже вспоминать об этом противостоянии, которое и противоборством нельзя назвать. Под угрозой закрытия лаборатории я оставил работу в разгар исследований. В прессе началась травля, лишь позднее я получил извинения от тех, кто объявлял меня шарлатаном. Все мои статьи вернулись из научных журналов, издательство «Медицина» отклонило рукопись книги. Я был надолго выбит из колеи, разболелся. Вот так плачевно закончились тогда мои научные победы.

«ЗОЖ»: Ну, как же так, ваша книга «Иммунитет при беременности и раке» опубликована в США, ваши идеи получили признание на Западе, а препарат с вашими инициалами VG успешно распространяется во многих странах мира. У вас есть своя клиника, центр, отделение? Где вы лечите людей? Где можно приобрести ваш препарат?

ГОВАЛЛО: Увы, безработный профессор-надомник, я остался ученым, а не стал дельцом. Мне было некогда заниматься даже патентным оформлением собственных открытий. Я был поглощен проблемами иммунологии. А в моих научных работах достаточно подробно излагались методы лечения и получения экстракта плаценты. Поэтому препарат VG–1000 и сходные с ним гуляют по свету — в Германии, Голландии, Мексике, США, как пиратские диски, иногда даже под чужими именами. Вот, например, недавно в Риге появился мой препарат под псевдонимом «ремалон». Моя же бывшая ученица Е. Быкова, практикующая в роддоме №1, не постеснялась присвоить себе авторство вообще без каких-либо ссылок на меня. А единственная ее заслуга в том, что она представила латвийскую «новинку» в виде порошка, а не жидкости. Судиться пока я не пытался.

Так же обстоит дело и с методами лечения, стоимость которого к тому же завышается многократно. Коммерческий интерес преобладает даже в поставке плаценты. Косметические фирмы скупают это медицинское сырье «на корню», нимало не заботясь о лечении и судьбе онкобольных. Чиновников такая проблема не волнует. Думаю, вскоре Россия будет закупать свои же препараты за границей. В своем отечестве пророков нет.

«ЗОЖ»: Ваша горечь понятна. Но я знаю, вы не сдаетесь и продолжаете работать, снова пишете?

ГОВАЛЛО: Конечно, хотя в домашних условиях заниматься исследованиями трудновато. Но, несмотря на мой пессимизм, где-то в глубине души теплится надежда, что наконец здравомыслие в нашей стране возобладает. Вот сейчас много говорят о поисках национальной идеи. А ведь она лежит на поверхности: здоровье нации — всеобщая задача. И даже растущее число читателей одной из сотен газет — вестника «ЗОЖ» — мне кажется, прямое тому доказательство.

Беседу записала
Юлия КИРИЛЛОВА

«ЗОЖ»: Прочитав материал, читатель обязательно заметит: «Очень интересно. Но зачем мне это? Кто из зожевцев может воспользоваться методами и препаратами профессора В.И. Говалло? И дорого, наверное, и ехать далеко». Скорее всего, все верно. Тогда для чего же и для кого же мы печатаем? Материал адресован тем, кто теряет надежду в борьбе с «чумой» XX и пока XXI века. Пока! Пока, ибо мы на примере В.И. Говалло хотим показать, что ученые всего мира ищут способы борьбы с раком и, конечно же, найдут. И, может быть, препарат В.И. Говалло, который сейчас действительно стоит недешево, завтра станет доступен любому смертному.

Второе обстоятельство — материал расширяет ваш кругозор и содержит массу интересного как для тех, кто сам болеет, так и для тех, кто переживает за родных, оказавшихся в беде.

(Адрес В.И. Говалло в Интернете: ...)